«Знакомый генерал тоже таксовал в 90-х. Гранату с собой возил…»

Накануне президент России Владимир Путин в тизере фильма «Новейшая история», который готовится к выходу на телеканале «Россия 24» признался, что в 90-х был вынужден подрабатывать частным извозом. Это признание породило в соцсетях целую волну воспоминаний людей самых разных профессий, как они тоже в 90-е вынуждены были сесть за баранку, чтобы выжить.

Вспомнил об этом и наш земляк, ныне живущий в деревеньке Калиновка Лебедянского района Николай Скуратов. Николай Скуратов сейчас на заслуженном отдыхе,  пишет книги, статьи в местную прессу, ведет блоги в соцсетях. А 90-е застали Николая Прокофьевича на посту главного инженера-конструктора по робототехнике московского института им. Курчатова. Тогда будущий автор-разработчик робота-сапёра кроме основной работы стал еще московским таксистом. 

«Торжественную поступь Перестройки я наблюдал в Москве, и с восторгом слушал милых сердцу говорунов. Доболтались. Прямо по Булгакову. Нежданно-негаданно кончилась всякая работа, перестали платить зарплату. Кто бы мог подумать?! Классные инженеры стали не нужны стране. Пришлось на стареньком, подаренном отцом «Москвиче», зарабатывать на жизнь частным извозом» - вспоминает Николай Скуратов. «За десяток лет я проехал сквозь все «помойки» Москвы и области, а приключений привёз домой больше, чем денег. 

Пребывая в крайней нужде, в конце сентябрьского погожего дня 1992 года объявил сослуживцам о своих намерениях и… поехал. Утром следующего дня Петрович, старый инженер-конструктор нашего отдела, поинтересовался, как сложился заезд. Я честно доложил, что в первый же вечер заработал двадцать семь тысяч – без малого два наших месячных оклада. У Петровича выпала вставная челюсть: и что мы здесь штаны просиживаем?! С того удачного дня и пошло, и поехало… Только не подумайте, что красивые желанные ассигнации стелились под колёса, словно осенние листья. Бывало всяко. Часто случались бесплодные поездки, во время которых не зарабатывал даже на сгоревший бензин, или приезжал домой совсем пустой. Пытался анализировать и систематизировать такую цикличность полного отсутствия пассажиров. Со временем многое понял, приспособился, но это предмет, для более подробной статьи, скучной и занудной, совсем неинтересной. А на практике: стал прогонять тестовый круг по району и, если не попадался ни один пассажир – «сливал воду». Назову только два реально управляющих людьми инструмента: Луну и Солнце. В дни полнолуния, наш спутник поднимал даже ленивых, которые возбуждались, вспоминали про дела, и бешено носились по городу. Скоро заметил и другое: магнитная активность звезды действовала на водителей наоборот – угнетающе. В дни солнечных вспышек на каждом перекрёстке стояла битая пара, при этом город увязал в непроходимых пробках.

 В начале девяностых Шариковы окончательно распоясались: мизерную зарплату в Курчатнике не платили по полгода, а центральное отопление в корпусах не включали до новогодних праздников. Клозеты замерзали, а научный институт стал напоминать техногенное кладбище. Территория быстро пришла в запустение. Торчали обшарпанные корпуса зданий, лежали в руинах недостроенные, вызывая тоску. Сотрудники увольнялись в массовом количестве, а, оставшиеся, находили вторую работу на стороне. К примеру, двое друзей – Саша и Володя, стали ночными грузчиками в частной пекарне, и радовались хлебной булке, которую щедрый хозяин дарил после каждой смены, в дополнение к оплате. Талантливый конструктор Толя встал за прилавок торговать турецкими шмотками. После того как разогнали «челночников», открыл свой магазин. 

 Я оформлял отпуска за свой счёт и зарабатывал извозом, и за несколько лет освоил профессию таксиста. Постепенно наметал глаз на жульё разных мастей, густо заполнявшее улицы. Цыгане, бандиты и жулики никогда не платят. Зачем? Они же – хозяева положения. Бывало, человек не успеет поднять руку, а я уже оценил: что за тип стоит у бордюра, будет ли он платить или грабить? Это всё пришло с опытом, а поначалу, нередко обманывали. Личный антирекорд составил два с половиной обмана за одну смену. В тот день две таксы не оплатили обыкновенные наглые кидалы. Потом подвёз группу шпаны. Попутно рассказал «нормальным пацанам» несколько остроумных анекдотов, чем сильно угодил, за что и получил половинный «гонорар». В те времена цены были только договорные. Их уровень знали и пассажиры, и водители. 

Я учился новому опасному ремеслу. Поначалу подбирал всех желающих и пьяных, и всякую шпану. Случаи, чаще всего, были мелкими, банальными. Нормальных пассажиров – более 90%, а непутёвых – можно рассортировать по категориям: грабители, кидалы, нищие, умалишённые… Подробно рассказывать о них – нет интереса. Больший процент пассажиров составляли кавказцы или азиаты, потому что в общественном транспорте им проходу не давала милиция. Вьетнамцев отмечу, как самую честную нацию. Они платят на 20% меньше средних тарифов, зато – будь уверен. Отрицательный рейтинг – тоже известен, но прочих, оскорблять не стану, даже по справедливости. 

Подвозил группу кавказцев. Разговаривали. Больше всего их интересовало: сколь часто милиция останавливает машины с пассажирами, для проверки? Я заверил, что моя русская морда и мой старый автомобиль – вне подозрений. Чаще всего в те годы проверяли «крутые» бандитские «тачки». Тут как раз выехали на 1-й Дмитровский проезд. Откуда ни возьмись, показался патрульный автомобиль. Смотрю за дорогой, а один из пассажиров комментирует: менты…, смотрят на нас, заметили нас, разворачиваются…, догоняют… Как только остановились на красный сигнал светофора, попросили всех выйти из машины и предъявить документы. Меня в таких случаях никогда не проверяли. Пассажиры не зря волновались – у них не оказалось московской регистрации. Они очень быстро откупились, и мы продолжили поездку. Вскоре прибыли на улицу Руставели, и мои клиенты раскланялись со словами: 

– Командир, извини, все деньги отдали ментам. 

 Я махнул рукой: 

 – Чего уж там… Не нарочно, однако подставил. 

Извозчики бывают двух категорий. В элитную – входят таксисты-аэродромщики, которые стоят на точках у вокзалов, у метро или возле гостиниц под милицейской или бандитской крышей, и возят иногородних лохов-пассажиров за огромные суммы. Как большинство извозчиков, я работал в группе водителей, которые берут пассажиров «от бордюра», поэтому получалось до 60% пустого пробега, при этом тариф мог быть только минимальным. Примерно четверть выручки уходила на бензин и запчасти. На другую четверть – скромно жил. Остальную половину приходилось откладывать на амортизацию, чтобы года через три купить новый автомобиль, а вдребезги изношенный, удавалось продать по бросовой цене. Я загнал до полусмерти три автомашины. 

Работа складывалась из двух типов деятельности: неделю ездишь на заработки, неделю стоишь в ремонте. От гонок по Москве, узлы сыпались постоянно, а запчасти почти сплошь продавались бракованными. Представьте: из нескольких узлов сцепления методом проб и ошибок удалось собрать один, для «Москвича – 2140». Утечку масла из заднего моста пятой модели «Жигулей» не удалось устранить никакими приёмами. Чего только не делал: менял сальники, укорачивал пружинки к ним, менял полуось, заменил балку заднего моста. Течь открывалась снова и снова после нескольких тысяч пробега и размягчала накладки тормозных колодок. Все поломки ремонтировал сам, а иначе вся прибыль утекла бы в автосервис. Хорошо, что имелся гараж и полная свобода деятельности. 

Однажды возле Савёловского вокзала подсел крупного размера мужчина, приличный на вид, хорошо одетый, попросил отвезти на Верхнюю Масловку, и сразу же стал жаловаться на таксиста, который только что его бросил. Якобы, он его нанял на целый день, для поездок, и даже деньги заплатил вперёд. Разумеется, я ему посочувствовал. Дорога короткая. Въехали во двор. Остановились. Мужчина расстегнул кожаную куртку и положил правую руку во внутренний карман. Толи был у него там пистолет, толи нет? Вдруг, он стал командовать: 

  – Сиди спокойно, иначе – застрелю! Все деньги и документы клади на панель! 

  Этот день складывался неудачно, денег заработал мало. Грабили в первый раз, прятать купюры ещё не научился. Вытащил из карманов весь заработок, положил портмоне с документами, в котором лежала пятидесятитысячная рыжая купюра – фальшивая. Её напечатал на принтере шустрый мальчишка, и расплатился со мной несколько ранее, в темноте. Я разглядел её уже дома, но выбрасывать не стал. Почему? Сам не знаю. На всякий случай…

 Грабитель забрал все деньги, но документы вернул и начал оправдательный разговор: 

  – Ты, что думаешь? У меня нет денег? – левой рукой вытащил из кармана и показал пачку банкнот. – Меня кинули. Теперь, я должен наказать одного вашего, в отместку. 

  – А я, тут, при чём? 

  – Не важно. Ты – такой же таксист, если зарабатываешь извозом. И не вздумай жаловаться. Я тебя достану. 

  – Не было хлопот, суетиться из-за такой суммы. 

  – Вот и молодец! – открыл дверь и ушёл восвояси. 

  По дороге домой, подумалось, фальшивка попала в «хорошие руки». Представил реакцию разбойника: всучит купюру кому-нибудь, или ограбит нормального человека, теперь уже в отместку за меня.

Как-то осенью повезло прокатиться с самым знатным шоуменом того времени – с Романом Трахтенбергом. Он спешил с Ленинградского проспекта в Бибирево. Вечером его группа «Моржи» зарабатывала в тамошнем ресторане. 

  Смотрю, в районе Второго часового завода стоит на тротуаре, в полном смысле, «чудо в перьях» и тянет руку. Остановился. Оно спросило коротко: «Едем?». После моего кивка чудо-человек уселся на переднее сидение и назвал адрес. Я растерялся. Роман был одет в концертный клоунский костюм, загримирован и раскрашен, хлеще любого попугая. На голове торчал ирокез всех цветов радуги. Не хватит слов, чтобы описать моё изумление! 

  Он сразу же начал разговор: 

  – Что, испугался? Не узнал? Я, Роман Трахтенберг. Еду работать. У меня костюм такой, для концертной роли. Не в метро же ехать? 

  – Ну, как же? Кто же вас не видел, кто же вас не знает. Но, чтобы, вот так…

   Держался он просто, всю дорогу рассказывал про своих друзей артистов, особенно, подробно – про «Машину Времени», заметив мой неподдельный интерес к этой группе. Обладавший бесподобным чувством юмора, по ходу разговора шутливо пояснил, что в его группе собрались евреи и придумали оригинальное название «Моржи» – морды жи… И потребовал назвать второе слово. Я тут же выдал – «жирные». Заметив в моих глазах хитрое лукавство, рассмеялся, и поставил зачёт. 

  В вечернее время после восемнадцати, Москва всегда забита автомобилями, а поездка в сторону Бибирево проблематична в любое время суток. Ездил я на приличном «Жигулёнке» и старался вовсю, яростно маневрировал. После нескольких виражей, понял – попугайскому ирокезу все уступают дорогу прежде мигалок! Водители видели клоуна в салоне, пугались и шарахались во все стороны. Не знаю, что они думали: толи узнавали Романа, толи понимали, что едут хулиганы-панки – раздолбаи и подонки, с которыми лучше не связываться. В те времена я носил кудрявую шевелюру до плеч, как у Андрея Макаревича, и выделялся своей лохматостью. 

  Прибыли на место в восьмом часу. Жаль, такое шоу, кончилось так рано! 

  Через некоторое время услышал по радио: Роман умер от сердечного приступа...» 

За баранкой Николай Скуратов провел 13 лет. Все перестроечное и постперестроечное лихолетье. Работа «частного извозчика» помогла ученому выжить.  По его словам, тогда многие выживали таким способом: 

«Знал одного генерала, он тоже таксовал в 90-х. Гранату с собой возил для безопасности…» 

Крутя баранку, основную работу Николай Скуратов не бросал. В начале двухтысячных Николай Прокофьевич как ведущий инженер работотехники курчатовки разработал робота-сапёра, который обезвреживает заложенную в людных местах взрывчатку. А спустя годы, проживая уже в родной Калиновке он модернизировал этого робота. И как поведал Николай Прокофьевич «Новостям Липецка», МВД до сих пор продолжает интересоваться его разработками.